Что сенбернары носят на шее?
Сенбернары никогда — повторяем, никогда — не носили на
шее бочонков с бренди. Миссия сенбернара — сугубо трезвая (не говоря уже о том,
что давать бренди человеку с гипотермией — чудовищная ошибка), однако идея
безумно понравилась туристам, и потому сенбернары всегда позируют с бочонком,
крепко привязанным к ошейнику. До того как эти милые четвероногие стали
трудиться спасателями, их активно использовали монахи из приюта Св. Бернара на
Большом перевале в Альпах — горном маршруте, соединяющем Швейцарию и Италию.
Собаки таскали на себе провизию — крупные размеры и покладистый нрав делали их
прекрасными вьючными животными.
Идея пресловутого бочонка посетила молодого
английского художника, сэра Эдвина Лэндсира (1802—1873), пользовавшегося
благосклонностью самой королевы Виктории. Лэндсир был известен своими пейзажами
и изображениями животных, но более всего он прославился картиной «Монарх из
Глена» и скульптурами львов у подножия колонны Нельсона на Трафальгарской
площади.
В 1831 году Лэндсир написал полотно под названием «Альпийские мастиффы
приводят в чувство заблудившегося путника», изображавшее двух сенбернаров, у
одного из которых на шее висит бочонок с бренди, — эту деталь художник добавил
«для интереса». С тех пор ярлык навешен на всех сенбернаров. Лэндсиру также
приписывают популяризацию нынешнего названия породы — «сенбернар» (вместо
«альпийского мастиффа»).
Первоначально порода носила название «барри» —
искаженное от немецкого Bären, «медведи». Один из первых спасателей известен
как «Барри Великий»: за период с 1800 по 1814 год этот знаменитый сенбернар
спас сорок человек, но, к сожалению, погиб от руки сорок первого, который
принял его за волка. После смерти из Барри сделали чучело, и сегодня оно с гордостью
выставлено в Музее естественной истории в Берне. В честь величайшего из
спасателей лучшего щенка-мальчика в каждом новом помете в приюте Святого
Бернара непременно зовут Барри. Иногда святой долг обеспечить страждущим стол и
кров оказывался для приюта занятием довольно хлопотным.
Так, в один из вечеров 1708 года брату Винсенту Камо пришлось кормить сразу 400 путников. Чтобы сэкономить рабочую силу, он смастерил похожее на большое беличье колесо устройство, прикрепленное к вертелу. Внутри колеса, вращавшего шампур с мясом, рысил один из приютских сенбернаров. По некоторым данным, начиная с 1800 года собаки спасли более 2500 путешественников; правда, ни одного — за последние пятьдесят лет. В итоге монахи приняли решение продать четвероногих друзей, заменив их вертолетами.
Кто делает «хынк-хынк»?
Албанская свинья.
Албанские собаки делают «хам-хам». В Каталонии собаки лают «бап-бап». Китайские
говорят «ванг-ванг», греческие — «гав-гав», словенские — «хов-хов», украинские
— «гаф-гаф». В Исландии это «вофф», в Индонезии — «гонг-гонг», а по-итальянски
— «бау-бау». Интересно, что чем меньше вариаций в звуке, производимом тем или
иным животным, тем охотнее разные языки сходятся в его интерпретации. Так,
почти в каждом из языков корова мычит «му», кошка мяучит «мяу», а кукушка
кукует «ку-ку».
По мнению ученых из Центра по изучению поведения животных в
Камбрии, собаки даже приобретают местный акцент. Наиболее явно он выражен у
шотландских и ливерпульских четвероногих. У ливерпульцев голоса чуть повыше, зато
у шотландцев «полегче тон». Для сбора необходимых данных специалисты Центра
обратились к хозяевам и их питомцам с просьбой оставить на автоответчике
голосовое сообщение, а затем сравнили высоту, тон, громкость и длину звуков,
издаваемых собакой и человеком.
В результате ученые пришли к выводу, что собаки имитируют голоса хозяев, дабы продемонстрировать свою привязанность: чем она крепче, тем заметнее сходство в звуке. Кроме того, собаки склонны копировать поведение хозяев. Например, терьер, живущий в семье молодых людей, вероятнее всего, будет энергичным и непослушным. Но тот же пес, попавший к хозяйке-старушке, превращается в тихое и пассивное существо, склонное к долгим периодам сна.
